Римме посвящается.

– Привет!
– Привет! Смотришь?
– Смотрю!
– И что видишь?
– Что есть, то и вижу. Только изображение не нравится.
– Да брось! Тебе ли жаловаться?!
– Обман.
– В чём?
– Во всём! – "Она ему не сказала... Она должна была ему сказать".

***

– Я отвлеклась всего на несколько минут и увидела, как, не удержавшись, моя малышка летит по лестнице. Я так виновата перед ней! Она долго болела. Повреждение селезёнки.
– Бабушка, не надо плакать! Какая же она красавица! – рассматривала девочка чёрно-белые фотографии, аккуратно уложенные в картонную коробку. – И имя. Как музыка... Римма. Когда она умерла?
– Давно, дорогая! Ей было всего двадцать три.

***

– Не хандри! Живи за неё!
– Живу.

***

Это случилось, когда ей исполнилось десять лет.

"Дружный семейный праздник в тесной, но насыщенной людьми хрущёвке. День моего рождения. Все уже встали и-за стола. Дубовая аллея напротив дома. Густые ветви с опадающими осенними листьями, аромат уходящей листвы. Силуэты на фоне окна. Братья… Я не старалась подслушать. Разговор доносился до комнаты, где я осталась, чтобы не привлекать излишнего внимания. Братья любили покурить и пообщаться на балконе. В этот раз они говорили особенно тихо.

"Как она похожа на свою мать! – старший брат рассматривал фотографию, которую я изучила досконально. Доверчивые глаза, волнистые, пышные, непослушные волосы, искренняя улыбка... – Уже десять лет... Как летит время!"

Октябрь. Было ещё светло, но на исходе дня воздух насыщался прохладной сыростью. Помню, как тогда, услышав слова, вдруг мгновенно замёрзла.

Три мои любимые фотографии Риммы в этот вечер в картонную коробку не вернулись".

– Грусть. Это пройдёт.
– Не думаю. Не забыть.
– Память избирательна.
– С примесью обиды она надёжна.
– Отпусти!
– Пытаюсь.

Именно тогда она поняла, что связь между ней и Риммой – намного крепче, чем интерес к красивой женщине на фотографии.

"Мне повезло. Папа, воспитавший меня – полюбил искренне. Не отдал родному отцу. Привык. Всю жизнь хотел дочку. Трое сыновей. А мама? Она была хорошей матерью, но у неё были свои дети, внуки.

Братья… Насколько мы не родные, показало время. Пока был жив папа, была крепкая семья. Мама после ухода отца стала зависима от сыновей. Это страшно.

Страшно, когда, находясь далеко, не имеешь никакой возможности вмешаться, помочь, исправить…

Мои родители. Как часто замечали это подружки во дворе, я была совсем на них не похожа".

– Ещё зареви! Тебе на работу. Всё в прошлом.
– Прошлое отражается в настоящем. Настоящее не может жить без прошлого.

***

Мы ехали с мужем на машине в Питер на вокзал, встречать моего родного отца. Судьбы… Спустя сорок лет после разлуки мне удалось найти его. По иронии судьбы встреча совпала с днём памяти отца, воспитавшего меня. Я ждала этого дня, чтобы узнать историю своего начала жизни.

– Волнуешься? – муж тоже волновался. У каждого в этом мире своя история.
– Конечно.
– Как ты его сейчас себе представляешь?
– Не знаю. Голос по телефону приятный. По разговору он мне понравился. Это же большое счастье, встретить в зрелом возрасте родного человека. В моём случае – удача невероятная! Я стала богаче в два раза. Было три, и появилось ещё три брата".

***

Такого рода богатство, это не когда просто где-то есть, а когда ты ощущаешь внимание.

"Почему так происходит со мной? Сколько раз я задавала себе этот вопрос…"

***

– Имеют ли люди право врать?
– Каждый человек, что бы он ни делал, доброе, или плохое – думает лишь о себе.
– Что есть безразличие? От кого оно исходит?
– Разберись в себе!
– Пытаюсь.
– Что ты сейчас можешь сказать о себе? Что видишь?
– Оболочку, которой быть не должно.
– Разорви и выйди из неё! Вырвись!
– Это не просто.

***

"Сколько таких, как я? Испорченные судьбы. Когда человек боится потерять то, чего в полной мере не имел с самого детства, накрепко привязывается к людям, ошибочно полагая, что он им нужен".

– Кому ты должна быть нужна? Смешно. Ты должна быть нужна себе!
– «Сам себе режиссёр…»
– Шутишь... Уже не плохо. Продолжи!
– Пока не могу.

***

"Родной отец. Мы похожи. Держится. Неловко".

Всю обратную дорогу в далёкий северный город они говорили. Казалось, времени не хватит для завершения сложного диалога. Рассказать и выслушать. Слушая, понять. Узнать и принять.

– Какой у неё был голос?
– Тёплый! Она была удивительно весёлым и светлым человеком, но любила грустную музыку.

Родной отец. Переживал. Приехал в такую даль, чтобы повидаться.
А её язык – словно превратился бревно. Не могла произнести ничего, даже простого, доброго слова. Отец… Позже получилось, и вновь нет возможности. С Риммой они уже встретились.

"Не мог я тебя у себя оставить. Учился. Кормил, как мог, два месяца. Не знал чем. Потом придумал. Печеньками, размоченными в молоке. Моя мать от тебя отказалась. Она не любила Римму. Тебя забрала бабушка, моя тёща, и увезла к своей старшей дочери".

Он долго смотрел альбомы и фотографии. Неожиданно расцеловал снимок воспитавшего её отца.

«Я так тебе обязан, что ты вырастил дочь такой».

Он привёз для неё альбом со снимками Риммы.

"Какая же она красавица! Счастливые. Да и я, судя по лицам – желанная. На фотографиях – правда! А мне говорили другое, когда я, обращаясь к братьям, искала родного отца после смерти мамы, воспитавшей меня. Прежде не могла. Не имела права. Родители ушли из жизни, думая, что я о своей истории не знаю.

Альбом отец хранил всю жизнь".

– Какая она была?
– Как ты! Только пониже ростом. Она очень хотела ребёнка. Я не знал, что она больна. Ей нельзя было рожать. Мы жили в комнате при школе. Римма работала медсестрой, я – учителем музыки.

Кровотечение началось внезапно. Я нёс её на руках до больницы.

Накануне её смерти ни я, ни врач не могли забрать тебя из её рук. Тебе было ровно пять месяцев. Она так просила врача помочь! Она так хотела жить! Ради тебя.

Во время прощания я держал тебя на руках. Ты всё время смотрела только на неё, как бы мы от гроба тебя не отворачивали. Ты не плакала.

***

Утро.

– До вечера!
– Я тут подумал, как бывает… Только узнал дочь, и сразу провожаю её на работу.

***

– Что ты сейчас чувствуешь?
– Сожаление.
– Почему?
– Потому что всё, к чему я стремлюсь и всё, ради чего живу – исчезает.

"Процесс разрушения семьи. Стараться спасти мир в одиночку – невозможно. После развода нахлынула пустота и безразличие. Новый повод искренне улыбнуться казалось, был найден. Опять враньё. Виртуальный мир. Правда, он помог пережить прошлое, потому что верила.

Сложно найти родственную душу. Родные люди, разбросанные волею судьбы по Земле, ищут друг друга годами, чтобы быть вместе, а я нахожу, чтобы терять. Стремясь быть нужной братьям – осталась одна.

Как они-то живут с этим?

Боюсь не одиночества. Холода".

– Кому это интересно? Улыбнись!
– Да брось ты! Ни одной улыбкой не обманешь глаза, наполненные грустью.
– Грусть? Зачем? О чём?
– О прошлом в настоящем!
– Посмотри в окно! Новый день не нуждается в старом!
– Отстань. Без твоих доводов больно.
– Больно? Ты испытываешь боль физическую?
– Нет. Душевные раны сложнее. Они тяжело заживают. Особенно, когда предают.
– Не стони!
– Это песня, исполненная не распетым голосом.

Трудно отрубить прошлое. Ей удалось. Она уехала далеко, чтобы остаться с собой. Жёсткий ритм жизни. Новые друзья и недруги. Новые впечатления и новые разочарования…

– Ты на что-то рассчитываешь?
– Нет.
– Не ври!
– Промолчу. Должна же и мне хоть иногда улыбаться надежда.

"Ну, вот и всё! "Боевой окрас" завершён. Впереди насыщенный день. Не скучай! Пока! Вернусь поздно".

***

Он прошёл мимо.

"Фантазёрка! Нет, этого просто не может быть. Я больше не верю в чудеса. Надо учиться жить иначе, становиться другой, приспосабливаться к обстоятельствам, к реальности, которая окружает".

Но она смотрела. Не улавливая смысла, словно заворожённая, готовая слышать голос…

***

Она услышала голос своей любви. В творчестве.

АМ. 16.01.11